Человеческое настроение и мгновенные ощущения, носящие форму эмоциональных порывов, есть самое непредсказуемое в его природе.
Ныне Город преобразился в моих глазах. Он был красив. Солнце не ласкало своим теплом - казалось, что оно было готово прожечь насквозь все, живущее и существующее на земле. И потому величие Города пошатнулось. Он обессилел под натиском неуправляемой жары.
А за окнами троллейбуса мелькали измученные люди, стоящие на остановках и дожидающиеся транспорта. Через полотно хрупкого стекла просвечивали старинные церкви, заполненные до отказа машинами магистрали, ветхие, но вполне жилые пятиэтажки с желтыми балконами, многочисленные скверы - сгустки полуживых деревьев, магазины разнообразной продукции, кричащие пестрыми вывесками.
Я была там, в числе пассажиров троллейбуса №63, следующего по Нижегородской улице. А мир вокруг наполняла кельтская музыка. Она была везде, она заполняла вагон, вырывалась за двери с надписью "не прислоняться", кружила веселым вихрем между домами и офисами, заразительно смеясь и радуясь неожиданной свободе, поднималась все выше и выше, в просторы нежно-голубого неба, распростертого над Первопрестольной. И сознание, и душа слились воедино и, покинув бренную телесную оболочку, устремились ввысь за звонкой мелодией музыки...
... А за окнами троллейбуса мелькали измученные люди, стоящие на остановках и дожидающиеся транспорта. И столько уныния и тоски было на их лицах, что хотелось изо всех сил крикнуть: "Подождите! Он близко, автобус преодолевает последний поворот! Вы обязательно успеете, только дайте ему еще несколько минут..."
Да, сказать им только так. Это их обрадует сейчас. Больше чего-либо другого.
А за окнами троллейбуса мелькали измученные люди, стоящие на остановках и дожидающиеся транспорта. Через полотно хрупкого стекла просвечивали старинные церкви, заполненные до отказа машинами магистрали, ветхие, но вполне жилые пятиэтажки с желтыми балконами, многочисленные скверы - сгустки полуживых деревьев, магазины разнообразной продукции, кричащие пестрыми вывесками.
Я была там, в числе пассажиров троллейбуса №63, следующего по Нижегородской улице. А мир вокруг наполняла кельтская музыка. Она была везде, она заполняла вагон, вырывалась за двери с надписью "не прислоняться", кружила веселым вихрем между домами и офисами, заразительно смеясь и радуясь неожиданной свободе, поднималась все выше и выше, в просторы нежно-голубого неба, распростертого над Первопрестольной. И сознание, и душа слились воедино и, покинув бренную телесную оболочку, устремились ввысь за звонкой мелодией музыки...
... А за окнами троллейбуса мелькали измученные люди, стоящие на остановках и дожидающиеся транспорта. И столько уныния и тоски было на их лицах, что хотелось изо всех сил крикнуть: "Подождите! Он близко, автобус преодолевает последний поворот! Вы обязательно успеете, только дайте ему еще несколько минут..."
Да, сказать им только так. Это их обрадует сейчас. Больше чего-либо другого.